Особенности современного храмостроительства в России
Опубликовано: 11 ноября 2023
В конце прошлого года граждане, с опасением относящиеся к инициативам РПЦ, были ошарашены новостью о появлении где-то на московских окраинах «православных дружин». Как сообщалось со ссылкой на Отдел внешних церковных связей Московского патриархата, «народная» инициатива была поддержана официальными церковными структурами — и вот уже вроде бы в сотрудничестве с мэрией Москвы опыт будет распространен на весь город.
Наиболее озабоченные интернет-пользователи смогли найти в Живом журнале блог инициатора акции Виктора Милитарева и убедиться, что опасения не напрасны. На размещенных в нем в обилии фотографиях первого выхода православной дружины в ночной город помимо немолодых людей интеллигентного вида фигурировали погромного вида молодцы в знакомой по «патриотическим» митингам черной форме.
Однако первый выход дружины если не оказался последним, то во всяком случае повторился нескоро. И стало понятно, что причиной ее создания стала борьба за некое сооружение дореволюционной постройки, расположенное под окнами у некоторых «дружинников». Используемое в последние десятилетия под трансформаторную будку, оно было сооружено в классических пропорциях, в которых прежде строили и общественные, и церковные здания. По плану развития территории его собирались снести, но незадолго до того Виктор Милитарев с несколькими единомышленниками воздвиг на здании крест и объявил его освященным непосредственно перед Первой мировой войной православным храмом. А своих товарищей — православным приходом, который будет этот храм защищать и осваивать.
Подобная инициатива сама по себе не нова. С конца 1980-х годов десятки бывших храмов в Москве и тысячи в провинции передавались верующим по подобной схеме. Однако благодаря раскрутке «православной дружины» в медиа мы можем посмотреть, как это работает сейчас.
Доказать, что здание действительно было освящено как храм, Милитареву не удалось. Сейчас специалисты за умеренную плату найдут в московских архивах информацию не то что о дате постройке и освящения, но и о деталях интерьера любого дореволюционного храма — однако трудно подтвердить то, чего, по-видимому, не было. Но с другой стороны, и в 1990-е далеко не все формирующиеся православные общины получали в пользование именно храмы. Часто объектами их притязаний становились кинотеатры, детские сады или пустующие магазины, получаемые как бы в компенсацию за некогда разрушенное. Для этого надо было немногое: благословение местного церковного начальника (благочинного или правящего архиерея), священник-куратор, пара десятков верующих, а главное — готовность последних хотя бы десяток воскресений подряд попеть акафисты перед закрытой дверью объекта притязаний. Три месяца такой самодеятельности — и местное начальство, от которого зависело выделение здания, обычно сдавалось.
Но те времена безнадежно ушли — вместе с бабушками, готовыми постоять на морозе «за церкву». Нынешнее храмостроительство в Москве, да и по всей России, выглядит следующим образом.
Вариант первый. Оборотистый священник, как правило, уже настоятельствующий в одном, а то и в двух храмах, знает, что у него на «канонической территории» есть еще здание, в котором когда-то было что-то церковное (не обязательно храм). Или, на худой конец, есть еще не занятый кусок землицы (например, загаженный скверик). Тогда батюшка берет благословение у благочинного, потом у архиерея и идет по хорошо уже знакомым ему инстанциям. Иногда муниципальным властям затея нравится, и тогда от имеющегося прихода выделяется два десятка прихожан, которые в случае необходимости создают массовку — например, проводят пикет, — имитируя социальный запрос. Если в итоге здание удается заполучить или найти спонсоров на строительство, то оборотистый священник становится его формальным настоятелем (или ставит туда своего сына, зятя и т.п.), а приход продолжает роль массовки.
Вариант второй. Епархиальное управление или близкие ему коммерсанты обнаруживают привлекательный кусочек землицы или нечто вроде бывшего церковного здания, собирают документы, доказывающие либо необходимость срочно удовлетворить духовные потребности жителей микрорайона, либо былую принадлежность здания церкви и намерение использовать его впредь исключительно в благотворительных целях. И тогда правящий архиерей после очередной особо торжественной службы берет мэра под локоток. А полученное здание становится «архиерейским подворьем» — прихода там нет даже формально, а весь бюджет контролирует епархиальное управление. В Москве таковых треть от общего количества храмов.
Так вот, Виктор Милитарев, известный московский неформал конца 1980-х, решил второй раз войти в ту же реку. И получился конфуз. Жители окрестных домов «православизацию» трансформаторной будки не поддержали. Православные блогеры вместо признания полезности инициативы обсуждают семитскую внешность «православных дружинников». А епархиальное управление, как оказалось, имеет с московскими властями договоренность о сооружении в микрорайоне нового храма. Совершенно не на том, правда, месте.
Утром 11 февраля приехавший экскаватор начал снос строения при полном отсутствии протестующих. Успел смять половину, прежде чем несколько защитников собрались и прочли акафист, после чего, по их свидетельству, у экскаватора сломался ковш. Впрочем, будке от этого легче не стало.
В этой истории мне больше всего жалко здание. Сколько там, в Бибиреве, каменных сооружений дореволюционной постройки? Могли и в самом деле превратить его во что-то путное. Но строительная политика московской мэрии такова, что на это надеяться не приходится: и более значимые объекты разрушаются ради сиюминутной прибыли без всяких протестов публики.
А вот с идеей православной общественности, которая может порождать какие-то значимые инициативы, патриархийным пропагандистам, похоже, придется на время расстаться. На всю Москву не нашлось и пяти десятков человек, которые бы поехали защищать сегодня сносимое здание, которое и в самом деле могло бы стать православным храмом. Но только в другую, добюрократическую эпоху церковной жизни.
Читайте также: Новости Новороссии.