«По сравнению с войной в Чечне на Донбассе просто курорт»
Опубликовано: 21 декабря 2023
Офицер чеченского батальйона имени Джохара Дудаева Амина Окуева рассказывает, что находясь на командной должности иногда приходится взять и гранатомет, и снайперскую винтовку. В АТО она поехала добровольно после Майдана, к этому моменту у нее уже был военный опыт — вторая русско-чеченская война.
— Вы сейчас в отпуске, а потом опять на передовую?
— Да, у меня была ротация с краткосрочным отпуском. Уже скоро собираюсь снова в АТО. Устаю от длительного пребывания в тылу — очень тянет снова на фронт.
— Вы успеваете отдохнуть?
— Понимаю, что для того, чтобы полноценно работать, нужно постараться хоть сколько-нибудь полноценно отдохнуть. В этом году того, что я могла бы назвать для себя полноценным отдыхом, у меня было 3 или 4 дня. Это времяпрепровождение в глухом селе, где нет Интернета, телефон почти не ловит, и вообще удобств особо нет. Зато есть постоянное соприкосновение с прекрасной, практически дикой природой. Вот это отдых!
В остальное время, даже находясь в отпуске, постоянно работаю: или общаюсь с журналистами. Иностранные журналисты часто обращаются, а перед ними освещать ситуацию, на мой взгляд, крайне необходимо.
Стараюсь участвовать в общественной жизни. По возможности посещаю патриотические мероприятия, на которых просят выступить. Общаюсь с людьми в Facebook, что тоже отнимает немало сил и времени, учитывая, что я всем стараюсь ответить не для отписки.
Также занимаюсь саморазвитием в военной сфере: много читаю специализированной литературы и так далее. Я ведь пока что не кадровый военнослужащий, поэтому пробелы в знаниях нужно заполнять. Всегда стараюсь все, за что берусь, делать основательно и с полной отдачей. В этом году поступила в военную академию. Надеюсь, что, когда начну обучение, знания удастся систематизировать, так сказать, разложить по полочкам.
— Когда Вы попали в АТО?
— С первых дней начала аннексии Крыма я уже знала, что скоро пойду на войну, хотя еще было не совсем понятно, как и что будет. Просто интуитивно это чувствовала. Когда началось создание добровольческих батальонов, какое-то время решала, в какой из них пойти. Оформилась, затем была учебка и ожидание командировки (это было самое мучительное, так как в это время полным ходом шли бои на востоке). Первая командировка в АТО у меня была с августа по сентябрь. Так что скоро годовщина. Как раз к ней примерно мне выдали статус участника боевых действий. Это, конечно, очень приятно, но переживаю за ребят, которые так до сих пор его и не получили. А таких много.
— К ужасам трудно привыкнуть. Вы к ним привыкли?
— Привыкла давно. Это для меня не первая война. Причем с тем же самым врагом. Если честно, в Чечне было страшнее. Жестче. Во-первых, у нас практически не было тыла и даже простое передвижение было сопряжено с опасностью плена. И физически было сложнее — ходили много километров пешком. А здесь все удобства и главное, что мы чувствуем себя хозяевами на своей земле.
— Что для женщины «в поле» сложнее всего
— Я не думаю, что сложность зависит в какой-то мере от половой принадлежности. Скорее, от физической и психологической подготовки и выносливости. Что касается бытовых удобств, как я сказала ранее, здесь просто курорт по сравнению с условиями во вторую русско-чеченскую.
— Какие должности на фронте женщины занимают чаще? Сложился стереотип, что, прежде всего — это медсестры.
— Действительно, даже при всем моем стремлении к равноправию, следует признать, что есть некие психофизиологические факторы, которые в большинстве случаев влияют на способности бойцов женского пола выполнять те или иные задачи. Общепризнанными считаются способности женщин выполнять на фронте медицинское обеспечение. Также часто женщины обнаруживают способности к снайпингу. Но это не значит, что в виде исключения не может быть женщин, которые хорошо справляются с какими-либо другими боевыми задачами.
На сегодняшний день из того, что мне известно, подавляющее количество женщин на фронте занимаются именно медициной, причем, в добровольческих батальонах, зачастую, даже не имея медицинского образования (осваивают по ходу дела). Конечно, как дипломированный врач я не могу считать такую ситуацию нормой, ведь недаром медицине учатся долгие годы, но что поделать, если дипломированных медиков на фронте не хватает…
В любом случае, первую помощь сейчас уже, как правило, оказывают грамотно, а затем вопрос лишь в скорости и адекватности транспортировки в лечебное учреждение, к которым у нас, Слава Богу, практически на всех направлениях имеется нормальный доступ.
— Как это — быть снайпером в нынешней войне? Женщин-снайперов много?
— Слышала, что у нас в некоторых подразделениях есть профессиональные и спортивные снайпера женского пола. Но, опять же, не думаю, что их много. И они, как правило, себя не афишируют.
Для успешной реализации такой военно-учетной специальности как снайпер человек, вне зависимости от пола, должен обладать набором желательных психологических характеристик.
Человеку с холерическим темпераментом, например, это будет даваться трудно. На самом деле, в работе снайпера не так уж много романтики: это, зачастую, нудная, трудная и вредная для здоровья работа. Конечно, приятно, когда усилия дали ожидаемый результат, но ожидание долгими часами, а порой и сутками, в вынужденном положении и постоянном напряжении, для меня лично нивелируют весь позитив.
Если бы мне пришлось постоянно выполнять эту работу, то вскоре мне бы потребовалась помощь военного психолога. Темперамент не подходящий для этого — мне нужно постоянно находиться в действии и в движении.
— Какую боевую функцию выполняете лично кроме того, что Вы пресс-офицер?
— В добровольческих батальонах обычно нет строгого и четкого разграничения обязанностей. По мере необходимости приходится выполнять различные функции. Многие виды вооружения я уже освоила: когда надо могу гранатомет взять, когда надо — снайперскую винтовку. Пулеметы для меня тяжеловаты.
А вообще я — офицер, находящийся на командной должности, следовательно, основная моя задача на фронте — это работа с личным составом, организация и контроль выполнения задач, поставленных командованием, участие в планировании операций и т.д.
— Со своим мужем Вы сражаетесь бок о бок. Это помогает?
— Да, это большая моральная поддержка. Хотя у нас часто бывают разные задачи, мы можем находиться подолгу в разных местах и даже на некоторых выходах по отдельности. Когда бывает свободное время, мы обсуждаем какие-то важные проблемы, делимся мыслями, планами, чем-то новым в военном деле. Иногда дискутируем, спорим по каким-то вопросам. Кто приведет больше логических доводов и аргументов, тот и прав.
Я очень рада, что Адам поддерживает меня, не мешает моему развитию, правда, прикалывался надо мной, когда я решила поступать в военную академию на факультет ВДВ, но в целом был не против. В общем, он все правильно понимает, и мы стараемся поддерживать друг друга в благих начинаниях.
— Что заставляет женщин оставлять дом, детей и идти воевать?
— Нельзя обо всех судить однообразно: у каждого человека своя жизненная ситуация, свои приоритеты в жизни, мотивы… Лично мне всегда было тесно дома — я не использовала весь свой потенциал. Да и с детьми возиться не люблю. Думаю, что на фронте я приношу больше пользы, причем в разных сферах, чем если бы сидела дома.
— Как мужчины-военные относятся к женщинам на передовой?
— В Украине присутствует изрядная доля дискриминации в отношении женщин, особенно на фронте.
Изначально, сугубо по половому признаку, стараются закрыть на кухне или в медсанчасти. Думаю, что делается это не со зла, а из-за желания защитить, уберечь от опасности. Чтобы побороть этот стереотип, нужно приложить много усилий. С другой стороны, и кухня, и медсанчасть — необходимые на войне вещи. Важно, чтобы там был порядок и хорошо налажена работа. И, конечно, каждому лучше делать ту работу, на которой он сможет принести больше пользы и будет наиболее эффективен.
— У Вас равноправие?
В моем случае — да. Абсолютное. Но это далось непросто. Сейчас во всех подразделениях, где бы я ни бывала, относятся без какого бы то ни было снисхождения, уважительно. Нужно просто зарекомендовать себя, показать не только словами, но и действиями, что ты — хороший специалист в своей сфере, что у тебя хорошая физическая подготовка, что готов самоотверженно работать, не пасуешь в экстремальных ситуациях, в общем, что с тобой можно идти в разведку.
— Есть ли какое-то разделение в физической работе. Например, дрова поколоть?
— Разделение такое, какое сам установишь. На фронте работы всегда много, и всегда можно найти что делать. Запрещать всерьез никто не станет, разве что для приличия предложат помочь. Что касается дров: как-то весной приехала в одно расположение, а там печь не топлена, в помещениях сыро, холодно.
Весной же погода переменчивая, пару дней тепло было, потом похолодало, а печь растопить снова поленились… Ну, я пошла во двор, начала рубить дрова — замерзнет ведь личный состав, заболеют… Сразу сбежались все: давай поможем! Я говорю: нет уж, у вас время было, теперь я сама доделаю, раз уж взялась. Нарубила, зашла кофе сделать себе, возвращаюсь растопить печь, а она растоплена уже — оперативно справились. Главное — правильный стимул и личный пример.
Возможно, если женщина стремится к тому, чтобы о ней заботились, опекали, то она это и получит. Но, на мой взгляд, это — обратная сторона дискриминации. Грубо говоря, если после трудного выхода тебе полагается заступить в наряд, а ты согласишься, чтобы кто-то пожалел и заступил вместо тебя, то и отношение будет соответствующим — несерьезным. А со временем вообще перестанут брать на выходы. Каждый должен выполнять свою задачу и делать это со всей ответственностью и полной отдачей.
— Сколько женщин в АТО? Есть ли какие-то статистические данные?
— Из тех, кто постоянно находится на фронте, немного. Конечно, много волонтерок, которые приезжают регулярно и хотя не участвуют в боевых действиях, тоже выполняют очень важную, необходимую задачу. Точных данных о процентном соотношении военнослужащих женского пола, официально находящихся в АТО, у меня нет. Но по личным наблюдениям есть батальоны, где по несколько женщин в числе личного состава, а много и таких, особенно в составе ВСУ, где женщин вообще нет.
— Женщины более эмоциональны. Наверное, позывные они выбирают также более эмоционально, чем мужчины?
— Уровень эмоциональности зависит от конкретного человека. Насчет позывных — не обращала внимания. Если честно, я довольно редко сталкиваюсь с бойцами женского пола. А лично ко мне позывные не приживаются вообще — все по имени называют.
— В числе боевиков и российских военных есть женщины?
— Среди местных бандитов вначале было немало. Я видела их интервью: печальное зрелище — алкашки какие-то забитые. А есть ли женщины среди кадровых военных и наемников с той стороны — достоверной информации у меня нет.
Читайте также: Новости Новороссии.