Постмодерн как идеология современного рабства
Опубликовано: 17 сентября 2023
Рокировка идеологических штампов поменяет форму, но оставит прежней суть.
Если смотреть на людей с высока и вести себя с ними с изрядной долей цинизма, то можно оказаться в иной разновидности человеческого социума — возможно, более продвинутой, чуть выше в части образования и профессионализма, словом, в разновидности более осведомленных и активных особей, знающих себе цену и, наверное, поэтому безоглядно любящих себя. Кроме «вируса превосходства» они в подавляющем большинстве инфицированы «вирусом алчи» и занимаются только деньгами и собственностью — всё остальное их не интересует.
Речь идёт о современной элите, живущей по своим законам и не только не считающейся с народом, но и не допускающей мысли, что с ним надо считаться. Той же идеологии вульгарного, точнее, монетарного индивидуализма, как старому религиозному догмату, поклоняется и обслуживающий элиту персонал в виде бесчисленных политологов, экономистов, экспертов и аналитиков. Имя им легион. Именно они убедили класс современных буржуа, что для того, чтобы «новый мировой порядок» был вечен, следует объяснить обществу, что современное неравенство — результат того вектора цивилизации, которое выбрало само общество. То есть строительству социального государства по принципу «богатый — бедный» нет альтернативы. Возможны только вариации, когда богатый может быть чуть беднее, а бедный чуть богаче, или, паче того, богатый может стать сверхбогатым, а бедный сверхбедным, то есть нищим.
Это естественно, и исходный тезис этой естественности лежит не только в общепринятых законах, но и в биологии — люди разные, следовательно, они не могут быть равными. Равенство в советской цивилизации, с их точки зрения, — плод лживой пропаганды, поскольку основывалось на насилии. Далеко не все в советском обществе, считают они, признавали насилие как способ управления обществом, в результате чего возник конфликт, который привёл к крушению советского государства. Если сделать небольшой экскурс в постулаты классической философии, то события современной истории выглядят так: советская цивилизация как предмет отрицания, а либерализм как отрицание отрицания. И далее — если рассмотреть гегелевское триединство «тезис-антитезис-синтез», то в качестве первых двух постулатов «святой троицы» философии мы имеем советскую цивилизацию и либерализм, а роль «синтеза» выполняют модернизм, чуть позже постмодерн, отрицающие либерализм как непригодную модель идеологии управления.
В целом до последних лет с этим не было особых проблем, но события в Африке, гражданская война на Украине, вызовы, брошенные Россией однополярному миру глобального капитала, ставят на повестку дня ещё одну задачу. Речь идёт о смене или корректировке формата отслуживших и потерявших популярность идеологий либерализма и модерна.
Вот цитата из текста одного из адептов этой идеологии Александра Рубцова: «Основа постмодерна — пересмотр всей предыдущей идеологии тотального плана, реализуемого в жанре просвещенного насилия. В модерне всякая прогрессивная (а лучше идеальная) модель принималась как проект, возвышающий дикую естественность к цивилизованному порядку. Но в мире постмодерна просветителей не любят. Наоборот, культурные, политические, бытовые и прочие образцы здесь перенимаются по-своему и свободно, без ученических обязательств перед культурой-учителем. Они не навязываются и не встраиваются, но впитываются, ассимилируя черты образца на «молекулярном» уровне. Если это и «генная инженерия» в сфере культуры, цивилизации и политики, то встречная и взаимная, обменная. Она не ведёт к повальной стандартизации и унификации, как в модерне. Стирание различий если и происходит, то самопроизвольно и попутно…».
Итак, либерализм и модерн уже не могут служить ширмой для прикрытия «просвещенного» насилия и дикости. Требуются другие методы, которые «не навязываются и не встраиваются, ассимилируя черты образца на «молекулярном уровне», и «если это и «генная инженерия» в сфере культуры, цивилизации и политики, то встречная и взаимная…». Сами по себе нетрадиционные либеральные ценности и образчики модерна, по мысли автора текста, незыблемы, но, используя агрессию и насилие, «информационные войска» ничего не добьются. Любое соитие — культурное, политическое или социальное — должно происходить на «ненавязчивом», «молекулярном уровне». Что это значит — автор не пояснил. Но ясно, что любое применение силы (в «лечебных» целях) это уже не насилие и дикость, поскольку предпринято по доброй воле пациента. Словом, чтобы достучаться до сердец туземцев, надо обещать им исполнение всех их пожеланий. Как сказал один из сподвижников Коломойского, заместитель главы Днепропетровского горисполкома Борис Филатов перед шокирующими событиями в Одессе: «Соглашайтесь с протестующими во всём, обещайте крымчанам, что все их требования будут выполнены. Вешать будем потом».
Между тем, пока постмодернисты увлечены словесной эквилибристикой, общество балансирует на краю пропасти. Политическая и экономическая ситуация накалена до предела. В Сирии и Йемене идёт война. Новый виток братоубийственного конфликта ожидается на юго-востоке Украины. Здравомыслящие политологи осторожно прогнозируют эскалацию большой войны. И если эти прогнозы сбудутся, то никакие спасительные идеологические рецепты миру не помогут. И тогда плохо будет не только бедным — бог с ними, по мнению постмодернистов, они того заслуживают, но не очень весело будет и богатым, у которых возникнут проблемы с сохранением непосильным трудом нажитых капиталов с золотым унитазом как символом успешного менеджмента.
Читайте также: Новости Новороссии.