Сталин — лицо нации?

Опубликовано: 2 июня 2023

Прогноз «Итогов» о предпочтениях россиян в выборе исторического «лица нации», похоже, сбывается. За месяц до окончания голосования в телевизионном проекте «Имя Россия» от прочих претендентов оторвалась тройка несомненных лидеров: Александр Невский, Петр I, Иосиф Сталин. Разрыв между этими неоднозначными персонами небольшой, поэтому теоретически любой из набора «князь — царь — генсек» может стать обладателем звания самой выдающейся личности за всю историю России.

Накануне подведения итогов народного волеизъявления в Москве состоится научная конференция «История сталинизма», организованная при финансовой поддержке фонда первого президента России Бориса Ельцина. В ее подготовке приняло участие около ста научных и образовательных учреждений России, Европы, США, Канады и Японии. Благодаря этому совпадению сегодня мы заканчиваем нашу «историческую трилогию» рассказом о Сталине. Портрет вождя нарисовал член оргкомитета конференции, один из авторитетнейших исследователей сталинской эпохи, доктор исторических наук Олег Хлевнюк .

— Олег Витальевич, Сталин занимает третье место в рейтинге проекта «Имя Россия». Это протестное голосование или результат живучести мифов?

— Думаю, что голосование за Сталина — это преимущественно форма протеста против нынешних реалий, а возможно, также результат высокой «технической» активности убежденных сталинистов. Рассчитывать на добрую память потомков вождь народов вряд ли имеет право. Однако уровень массового исторического сознания у нас настолько низок, что он не позволяет сделать осознанный выбор ни в пользу Сталина, ни в пользу кого бы то ни было. Как правило, люди голосуют за мифы, которые носят ярко политизированный характер. Это положение, несомненно, используется многими политиками, заинтересованными в том, чтобы прошлое выглядело лучше, чем оно было на самом деле.

Для коммунистов улучшение советской истории — это средство привлечения новых сторонников. Для тех, кто сегодня у власти, облагораживание истории кажется эффективным ¬методом сплочения общества. Они, видимо, полагают, что объективное изучение былого и отрицательные оценки могут привести к принижению авторитета России. На мой взгляд, это спорная установка. Все помнят, как прятали пакт Риббентропа — Молотова. Говорили: нет его, не можем найти. В итоге пришлось «найти», причем с политическими потерями.

— Почему Россия опаздывает с оценкой голодомора, о котором сейчас так много говорят на Украине?

— Президент Дмитрий Медведев заявил, что оценки голода 30-х годов забегают вперед, не подкреплены исследованием этой сложной и трагической проблемы. Очень правильное заявление. Но почему так получилось? Что, за многие годы нельзя было взять инициативу в свои руки, опубликовать документы из архива президента о том, какая информация поступала Сталину о голоде, о его реакции на эту информацию? Можно.

— Оценки самому Сталину ставить пытаются. Например, в одном из недавно составленных учебных пособий имеется пассаж о нем как об «эффективном менеджере»…

— Это слишком «политологическое» утверждение. Я не думаю, что серьезный историк позволил бы себе такую характеристику по отношению вообще к российским царям и советским вождям, и уж менее всего по отношению к Сталину. За этой фразой просто сквозит незнание реальной истории. Начнем с того, что большевики вообще не собирались управлять Россией так, как управляют обычные руководители. Они рассчитывали на мировую революцию, на помощь развитых «социалистических» стран. По сути, большевики были дилетантами, не имевшими никакого опыта позитивной практической работы, а многие и элементарного образования. Если почитать стенограммы заседаний Политбюро двадцатых годов с выступлениями Сталина и других советских лидеров, мы увидим, что они не понимают элементарных вещей, прежде всего в области экономики. Переспрашивают, что означает тот или иной термин, явно никак не возьмут в толк, о чем ведут речь докладчики от экономических ведомств. Очень постепенно, с огромными жертвами для страны большевики постигали азы управления.

— А как же индустриализация, пятилетки? Разве они не продемонстрировали эффективность генсека?

— Скажем, первая пятилетка — это ярчайший пример некомпетентности вождя. Все дело закончилось страшным провалом, катализатором которого был голод. Когда кризис приобрел масштабы, ставящие под вопрос само существование режима, Сталин отказался от политики «большого скачка». Это был общий принцип в годы его правления. Упираясь в угол, вызывая своими действиями очередной коллапс, он начинал что-то наконец соображать и медленно менял курс, после того, правда, как уже были принесены огромные жертвы его некомпетентности. Можно ли это называть «эффективным менеджментом»? Очень хотел бы посмотреть в глаза тому работодателю, который, находясь в здравом уме и твердой памяти, взял бы «эффективного менеджера» типа Сталина на работу.

— Откуда же тогда у вождя столько фанатов даже в современной России?

— Многие до сих пор полагают, что сталинский вариант — это самый оптимальный путь развития страны. Дескать, только пролив реки крови, можно было создать атомную бомбу. Что же еще в нашей стране могло быть? Народ ленивый. Нуждается в кнуте… Меня эти аргументы не устраивают. Очень важно отдавать себе отчет в том, что Сталин руководил исключительно богатой ресурсами и населением страной. Только такая страна смогла физически выдержать модернизацию в сталинском варианте и не только оплатить, мягко говоря, затратные социальные и экономические эксперименты, но и на выходе получить видимые результаты. Однако вопрос цены всегда ключевой, и в повседневной жизни каждого человека, и в развитии государств.

— Возможно, народ никак не может забыть, что года через три после войны каждый раз к весне Сталин снижал цены?

— В конце 1947 года была проведена очень жесткая денежная реформа, в ходе которой население потеряло значительную часть сбережений. Кроме того, в связи с послевоенным голодом были значительно повышены цены. В результате у государства появилось много денег. И в этих условиях оно постепенно начало отпускать вожжи, проводило незначительное понижение цен на ряд товаров, отдавало людям небольшую часть того, что несколькими годами раньше забрало у них. На реальное положение народа эти понижения цен серьезного влияния не имели. Страна жила исключительно бедно, особенно деревня. В экономике накануне смерти Сталина нарастал кризис.

— Секрет его популярности состоит в грамотном пиаре?

— В этом деле он, безусловно, был специалистом. Но весь этот и подобный ему пиар исчез буквально в считаные недели после его смерти. Даже соратники Сталина понимали, что выстроенная им система больше работать не сможет, дошла до края. И, далеко не по доброй воле, сразу же начали реформы.

— Лев Троцкий называл Сталина «самой выдающейся посредственностью». Что собой представлял вождь как мыслитель?

— Троцкий, конечно, имел в виду сравнение с самим собой. Причем говорил о таких качествах, как литературный дар и ораторство. Именно они очень ценились у большевиков, как и у других революционеров. Сталин же был достаточно косноязычен. Сохранившиеся стенограммы его неправленых речей, записанных с голоса, выглядят очень коряво. По этой причине он и выступал редко. Он был человеком специфической, очень выборочной книжной культуры. Да, много читал, но подбирал в прочитанном то, что работало на его идеи и представления. Сам меняться не желал, но умел упростить самую сложную мысль, подогнать ее под себя. Это для политика диктаторского типа сильная черта.

— Как Сталин смотрелся на фоне соратников?

— Уровень интеллектуального развития его окружения был низким, и выделиться было несложно. Достаточно сказать, что Каганович писал с огромным количеством ошибок, а Хрущев не случайно предпочитал все диктовать. В общем, соратники Сталина были, как говорили тогда, хорошими организаторами. Интеллект не являлся обязательной частью такого руководителя. Революционным вождям было важнее иметь другие качества, необходимые для того, чтобы организовать революцию, раздуть пламя гражданской войны. Для этого нужен был определенный склад ума и тип психики. Подписывать списки на расстрелы, санкционировать пытки заключенных… Молотов, кстати, признал, что Сталин, особенно в последние годы жизни, страдал манией преследования. Но оправдывал вождя так: была мания и не могла не быть, «это удел всех тех, кто там сидит подолгу».

— Можно ли назвать Сталина самодуром?

— Любой диктатор неизбежно становится самодуром. Каждый из них слишком часто полагается на свое якобы уникальное чувство предвидения. Они не терпят критики, мстительны. Во всем этом заключается главная слабость подобных режимов. Они берут силой и высокой ценой, готовностью не останавливаться ни перед какими жертвами. Эффективность и рациональность — их слабое место. Сталин не был исключением. «Нормальный» диктатор.

— На этой неделе в Москве начнет работу беспрецедентная по масштабам международная научная конференция «История сталинизма. Итоги и проблемы изучения». Долго же вы собирались, чтобы дать наконец оценку тому периоду нашей истории.

— Ну уж лучше поздно, чем никогда. На конференции будут представлены ученые, профессионально исследующие проблемы сталинизма. Конечно, их голос меньше слышен, чем голос авторов «желтых» публикаций или скороспелых учебных пособий, но благодаря профессиональным исследованиям постепенно должны меняться взгляды общества на сталинизм. Учебники ведь тоже пишутся не на пустом месте. Лучшие из них впитывают достижения профессиональной историографии.

— Насколько актуально сегодня создание неких стандартов в преподавании истории?

— Не берусь судить о проблемах образования, но исторической науке всякого рода стандарты и вышедшие сверху предписания крайне вредны. Как только ее призовут обслуживать некую идеологическую установку, мы моментально столкнемся с большим количеством угроз с точки зрения научного развития. Государству следует проявить в этом вопросе благоразумие. В принципе любой руководитель имеет право на свое видение того или иного исторического события, но это не означает, что все должны эту точку зрения воспроизводить и даже просто комментировать. Как «стандартизированное» слово отзовется, никто не может предугадать. Это и опасно.

— В новом учебном пособии, которое выйдет в конце декабря, приведено число жертв сталинских репрессий. К примеру, количество расстрелянных с 1930 по 1953 год — 786 098 человек. Насколько верны эти данные?

— Цифры неплохо бы еще раз проверить. Число расстрелянных в официальных отчетах МВД выше — 840 тысяч. Но и их специалисты считают неполными. В отдельные периоды были недоучеты на местах. Или, например, куда включать людей, погибших под пытками в тюрьмах? Формально они не были приговорены к расстрелу, их просто убили. Приведенная в учебнике цифра в 3,7 миллиона человек (20,2 процента), осужденных за «контрреволюционные» преступления, тоже лукавая.

Во-первых, количество «контрреволюционеров» в отчетах МВД за рассматриваемый период составляет более 5,5 миллиона.

Во-вторых, «контрреволюционные» преступления — вещь неопределенная. Куда нам включать голодных крестьян, которые приговаривались на основании закона от 7 августа 1932 года к расстрелу или десятилетнему заключению за то, что собирали колоски на колхозных полях? Или инженеров, которых сажали за должностные преступления на основании сфабрикованных дел как козлов отпущения? В общем, утверждений или намеков на то, что в ГУЛАГе находилась «только» четверть или около того невиновных, а остальные сидели за дело, я бы избегал. Должен, однако, сказать, что авторы учебников находятся в непростом положении. У нас все еще нет обобщающих исследований о репрессивном сталинском механизме. Помимо расстрелянных, посланных в лагеря и колонии, несколько десятков миллионов человек были депортированы. В общем, мы можем утверждать, что государственное насилие так или иначе обрушилось на большую часть взрослого населения страны. Статистика велась раздельно по различным органам — отдельно по делам, возбужденным ОГПУ-НКВД-МГБ, отдельно по судебной системе, по прокуратуре или по милиции. Много было недоучетов и фальсификаций.

— Но считается, что при Сталине в стране был порядок.

— Своеобразный порядок был. Сталин, например, в отличие от Гитлера оставил нам множество документов, свидетельствующих о его личном участии в незаконных акциях. В нарушение собственного законодательства и Конституции по решениям Политбюро, подписанным Сталиным, широко применялись внесудебные осуждения, вплоть до высшей меры. Сталин и другие члены руководства подписывали списки на расстрелы, которые затем формально проводились через суд. Доказать преступность этих действий несложно. Но это уже политическая, а не научная проблема.

— Жертвы голода обычно рассматриваются вне связи с массовыми репрессиями. Приказов об организации голода 30-х годов ведь не было?

— Не было. Хотя голод 1932-1933 годов, как это доказано историками, был в значительной степени результатом некомпетентных и преступных решений Сталина. Голод унес, по разным данным, от пяти до семи миллионов жизней. Опубликована масса документов, которые просто невозможно читать. В одном из рапортов ОГПУ говорилось, например, что дети в некоторых голодающих районах считали нормальным употребление в пищу человеческого мяса. Матери убивали одного своего ребенка, чтобы прокормить других. А в это время, между прочим, на неприспособленных государственных складах портился хлеб, а на стройках массами ржавело оборудование, купленное по импорту за счет вывоза продовольствия.

— Если все же «менеджер» Сталин победит в конкурсе «Имя Россия», о чем это будет свидетельствовать?

— Ни о чем, кроме того, что российское общество находится в переходном, все еще не очень понятном состоянии. Люди дезориентированы даже в настоящем, что уж удивляться их дезориентации в событиях прошлого. Многие из тех, кто голосует за Сталина, не имеют в виду реального вождя и его политику. Если спросить у сторонников мифического Сталина, хотели бы они, чтобы их семья жила в страхе жестоких наказаний за малейшие проступки, в стране, где почти каждый год происходят либо голод, либо «продовольственные трудности», то результат общественных предпочтений оказался бы иным.

Олег Хлевнюк

Читайте также: Новости Новороссии.